195

О тексте

Анонимное латинское стихотворение CB195 известно только по рукописи «Carmina Burana», где оно расположено на листах 86v–87v [Hilka, Schumann, Bischoff 1970: 33]. Поскольку в тексте встречаются фразы на старофранцузском и средневерхненемецком языках, можно предположить, что стихотворение создавалось в местности, где франкоговорящее и немецкоговорящее население жило в непосредственной близости, например, Эльзас [Traill 2018: 687].

Текст является пародией на одну из любовных песен сборника: строфы CB195 построены по модели CB61. Вероятно, оба произведения исполнялись на одну и ту же мелодию; это порождало контраст между возвышенной темой любви и описанием выпивки и азартных игр, благодаря чему создавался комический эффект [Hartmann 2020: 60]. Это не единичный пример питейной пародии на любовную лирику в «Carmina Burana»: CB197 структурно подражает CB62 [Hilka, Schumann, Bischoff 1970: 39].

Художественное пространство CB195 роднит ее с другими песнями, действие которых происходит в таверне или рядом с ней и сопровождается выпивкой, воспеванием Вакха и игрой в кости. Стихотворение повествует о проигрыше одежды, из-за чего потерпевший неудачу произносит обвинения в адрес Деция, бога азартных игр, и Фортуны, которая отвернулась от несчастного игрока.

Песня частично вошла в состав альбома «Cantus Buranus» музыкального коллектива Corvus Corax.

Перевод

1a. Si quis Deciorum dives officio, gaudes in vagorum esse consortio, vina numquam spernas, diligas tabernas.	Если ты разбогател благодаря игре в кости, то почитай за счастье быть в кругу бродяг, никогда не отказывайся от вина и с уважением относись к тавернам.
1b. Bacchi, qui est spiritus, infusio gentes allicit bibendi studio, curarumque tedium solvit et dat gaudium.	Излияние Вакха, который есть дух, пробуждает в людях желание выпить, освобождает от тяготы забот и дарует радость.
1с. Terminum nullum teneat nostra contio, bibat funditus confisa Decio, nam ferre scimus eum Fortune clipeum.	Да не будет конца нашему собранию, будем пить до дна с верой в Деция, ведь нам ведомо, что он несет щит Фортуны.
1d. Circa frequens studium sis sedula, apta digitos, gens eris emula ad fraudem Decii sub spe stipendii.	Будьте упорны в своем стремлении, набив руку, вы станете теми, кто состязается в Дециевых хитростях в надежде на выигрыш.
2a. Qui perdit pallium, scit esse Decium Fortune nuntium, sibi non prospere dum ludit temere, gratis volens bibere.	Кто потерял плащ, тот знает, что Деций провозглашает волю Фортуны, если игрок, желая выпить задарма, играет, на свою беду, чересчур легкомысленно.
2b. Lusorum studia sunt fraudis conscia; perdentis tedia sunt illi gaudium, qui tenet pallium per fraudis vitium.	Игроки стремятся узнать обо всех уловках; тяготы проигравших — на радость тем, кто выиграл их плащи порочным путем обмана.
3. Ne miretur homo, talis quem tus es nudavit, nam sors item cogit talis dare penas, factis malis Iovem que beavit.	Пусть не удивляется тот, кого раздели две единицы, ведь судьба стремится покарать его с помощью игральных костей так же легко, как она наградила Юпитера при всех его злодеяниях.
4a. Ut plus ludat, quem sors nudat, lucri spes hortatur; sed dum testes trahunt vestes, non auxiliatur.	Так пусть же тот, кого судьба раздевает до нитки, играет еще больше, подстрекаемый надеждой на выгоду; однако, когда присутствующие забирают его вещи себе, от надежды этой ему никакого толку.
4b. In taberna fraus eterna semper est in ludo. Hanc, qui amat, sepe clamat, sedens dorso nudo:	В таверне извечный обман всегда всем заправляет в игре. Заядлый игрок часто восклицает, сидя с голой спиной:
5. «Ve tuis donis, Decie, tibi fraus et insidie; turbam facis lugentium, paris stridorem dentium	«Горе твоим дарам, Деций, тебе — обман и западня; многих обращаешь ты во скорбь и вызываешь скрежет зубовный.
6a. Lusorum enim studia sunt fraudes et rapina, que michi supplicia merso dant in ruina.	Ведь игроки радеют лишь об обмане и грабеже, заставляя меня, уничтоженного и опустошенного, страдать.
6b. Fortune bona primitus voluntas est inversa, in meque michi penitus novercatur aversa.	Фортуна, которая изначально мне благоволила, ныне переменилась, она совершенно от меня отвернулась и ведет себя, словно мачеха.
6c. In valle hac parapsidis stat fronte capillata, que nunc aures aspidis habet, retro calvata».	Вот она, на дне кубка: лоб у нее волосатый, уши — как у аспида, а затылок — лысый».
7. «Schuch! — clamat nudus in frigore, cui gelu riget in pectore, quem tremor angit nudo corpore, — ut sedeat estatis tempore sub arbore!»	«Бр-р! — восклицает на холоде нагой, которому мороз сковывает грудь и которого из-за наготы пробирает дрожь, — вот бы сидеть летней порою под деревцем!»
8a. Per Decium supplicium suis datur cultoribus, quos seviens urget hiems semper suis temporibus.	Деций наказывает своих почитателей, которых свирепая зима вечно мучает непогодой.
8b. Sub digito sollicito latet fraus et deceptio; hinc oritur, dum luditur, sepe litis dissensio.	В снующих туда-сюда пальцах таятся жульничество и обман; это часто приводит к разногласиям и ссорам во время игры.
9a. Deceptoris est mos velocis, ut tardos et graves fraudet sors; sint secum Decii, sed furti conscii, dum ludunt, socii.	Проворному шулеру привычно одурачивать своим броском медлительных и неповоротливых; но даже если игральные кости и на его стороне, его обман все же известен приятелям, которые с ним играют.
9b. Sub quorum studio fraus et deceptio regnant cum Decio; non equis legibus damnandus animus, sed nexis retibus.	Благодаря их стараниям жульничество и обман неизменно царствуют вместе с Децием; человек обрекается на страдания не в результате честной игры, а из-за хитросплетенных уловок.
10. Corde si quis tam devoto ludum imitatur, huius rei testis Otto, colum cuius regit Clotho, quod sepe nudatur.	Оттон свидетель, если некто, чьей нитью судьбы распоряжается Клото, посвящает всего себя азартным играм, он нередко лишается одежды.
11a. Causa ludi sepe nudi sunt mei consortes, dum sic prestem, super vestem meam mittunt sortes.	Из-за азартных игр мои соигроки частенько остаются нагишом, и, пока я опережаю остальных в игре, они уже бросают жребий на мою одежду.
11b. Heu, pro ludo sepe nudo dat vestire saccus! Sed, dum cenas, mortis penas dat nescire Bacchus.	Эх! После игры одеянием нагому нередко служит вретище! Однако за обедом Вакх помогает забыть о муках смерти.
12. Tunc salutant peccarium et laudant tabernarium; excluditur denarius, profertur sermo varius:	Тогда все начинают славословить чашу и восхвалять трактирщика; наскребли в складчину денарий и теперь провозглашают на разных языках:
13a. — Deu sal, misir bescher de vin! Tunc eum osculamur. — Wir enachten niht uf den Rin, sed Baccho famulamur.	— Да пребудет с вами Бог, месье кубок вина! После чего мы лобзаем этот сосуд. — Рейн у нас не в почете, ибо мы служим Вакху.
13b. Tunc rorant scyphi desuper et canna pluit mustum, et qui potaverit nuper, bibat plus, quam sit iustum.	Тогда кубки сверху наполняются по капле и из плетеного кувшина струится молодое вино, и если уж кто начал пить, то пусть забудет о всякой мере.
13c. Tunc postulantur tessere, pro poculis iactatur, nec de furore Boree quisquam premeditatur.	И вот все достают игральные кости и играют на чаши вина, и никому не приходит в голову подумать заранее о безумствующем Борее.

Комментарий

↑ 1a.1 Deciorum	Деций (Decius) — бог азартных игр в поэзии вагантов. В CB195 его имя употребляется также во множественном числе (Decii) и является, в таком случае, метонимией для обозначения игральных костей [Traill 2018: 687]. Такой же прием можем встретить и в CB215.
↑ 1b.1 infusio	Это слово нередко использовалось для обозначения способа воздействия Святого Духа на людей. Так, в чине мессы на Пятидесятницу, известном как минимум с X в., встречаем: «Аллелуйя! Излияние Духа Святого, Господи, сердца наши да очистит и, окропив их изнутри росою Своею, да соделает плодоносными» («Alleluia! Sancti spiritus, Domine, corda nostra mundet infusio et sui roris intima aspersione secundet») [MMMO Database]. Таким образом, Вакх в этой строфе напрямую сопоставляется со Святым Духом. Эта параллель продолжится в строфе 12 (см. комментарий к 12.4).
↑ 1c.4–5	Тот факт, что на щите Деция изображена Фортуна, можно интерпретировать двояко. С одной стороны, щитом, на котором, вероятно, изображены отличительные знаки Фортуны, Деций прославляет ее, с другой стороны — Фортуна метафорически защищает Деция, что может служить феодальной метафорой (Деций в таком случае выступает в роли оруженосца). Кроме того, Деций и Фортуна выступают в образе пары, так как Деций — это мужское божество, а Фортуна — женское, а потому Деций с щитом, изображающим Фортуну, отсылает, возможно, к куртуазной культуре Средневековья, поскольку рыцарь мог помещать на щит различные символы своей дамы (например, съемный рукав ее платья) для ее прославления [Bumke 1991: 138].
↑ 1d.2 digitos	Использование винительного отношения (accusativus respectivus) является, вероятно, подражанием Вергилию и другим классическим поэтам [Traill 2018: 687].
↑ 1d.3 fraudem Decii	Под «Дециевыми хитростями» имеются в виду различные техники шулерства.
↑ 2a.1 perdit pallium	Связь азартных игр с риском остаться без одежды — это общее место в поэзии вагантов (см., например, CB191, CB196, CB199 и т. д.).
↑ 3.2 tus es	Под этим словосочетанием подразумеваются две (tus) единицы (es) [Traill 2018: 687], то есть плохая комбинация игральных костей, которая выпала игроку и послужила причиной его проигрыша. Более того, сама фраза, по замечанию Б. К. Воллманна, была в ходу в германоязычных землях [Traill 2018: 687].
↑ 3.4–5	Юпитер в древнеримской мифологии является верховным божеством, богом неба, молний и грозы, который, однако, известен при этом многочисленными преступлениями, например, он проглотил свою первую жену Метиду, принял вид кукушки, чтобы овладеть Герой, и т. д. Строки, таким образом, говорят о слепоте Фортуны, которая может карать добропорядочных людей, вознаграждая при этом злодеев [Traill 2018: 687].
↑ 4b.2 fraus eterna	Связь азартных игр с обманом неоднократно упоминается в «Carmina Burana» (см., например, CB207).
↑ 5.1–2	Сцены проклятий и сетований на судьбу, Деция, Фортуну и т. д. не раз встречаются в «Carmina Burana» (см., например, CB203, CB207 и CB222).
↑ 5.3–4	Строки отсылают к Мф. 8:12 — «…а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» («…filii autem regni eicientur in tenebras exteriores: ibi erit fletus et stridor dentium») [Traill 2018: 687].
↑ 6c.1	Прочтение этой строки разнится: Б. Бишофф читает ее как «in vase parapsidis»  («в сосуде кубка»), однако ряд исследователей сходятся на чтении «in valle hac parapsidis» («на дне этого кубка») [Hilka, Schumann, Bischoff 1970: 81–82], которому в итоге отдаем предпочтение и мы. Наиболее распространенное значение слова «valles» — «долина», «впадина», однако Воллманн предлагает переводить его как «дно» [Traill 2018: 687], что кажется вполне правдоподобным. Бишофф считает, что речь идет о чаше для питья с изображением Фортуны на дне [Hilka, Schumann, Bischoff 1970: 81–82], а Д. А. Трейлл полагает, что в тексте говорится о плоском блюде, служащем подставкой для кубка [Traill 2018: 687]. Мы же склонны интерпретировать этот отрывок менее буквально. Обратим внимание, что Фортуна предстает перед героем именно в неприглядной своей ипостаси, притом что ранее она была к нему вполне благосклонна (см. строфу 6b). Тот факт, что ее лик преображается столь внезапно, связан, как кажется, с тем, что игрок уже допивает свою чашу (делаем этот вывод потому, что он уже видит ее дно) и, будучи пьяным, начинает играть менее внимательно, становясь легкой жертвой для шулеров, что воспринимается им как немилость Фортуны.
↑ 6c.2–4	Один из устойчивых мотивов в описании Фортуны — ее двуликость. Об этом упоминает, например, Боэций в «Утешении Философией»: «Ты разгадал, что у слепой богини два лица, ведь еще прежде, когда суть ее была скрыта от других, она стала полностью ясной для тебя» [Боэций 1990: 205]. В рассмативаемом тексте речь идет не столько о втором лице, сколько о страшном виде с затылка, что, впрочем, концептуально довольно близко. Упоминание «ушей аспида» может удивить современного читателя, который под аспидом обычно понимает один из видов змей. Для средневекового же человека аспид — это не столько змея, сколько нечто вроде дракона, у которого, помимо лап и крыльев, есть еще и уши; на изображениях он чаще всего затыкает их хвостом, чтобы не слышать Слова Божьего (илл. 1, 2).
↑ 7.1 Schuch!	Немецкое междометие может говорить о месте создания стихотворения или о происхождении его автора.
↑ 7.1 in frigore	Зима и холодная погода не раз встречаются в застольных песнях сборника (см., например, CB203, CB215, CB220 и т. д.). Финский историк Т. Лехтонен считает, что зимнее застолье в таверне противопоставляется летним любовным утехам [Lehtonen 1995: 19]. Зимой таверны приобретают особое значение, так как помогают спасаться от холода, вследствие чего в художественных текстах пространство таверны часто противопоставляется городским улицам за счет антитезы тепла и холода.
↑ 8b.6 litis dissensio	Азартные игры в поэзии вагантов часто связаны с руганью и раздорами, см., например, CB207 и CB213.
↑ 9a.2–3	Мы следуем за изданием Бишоффа [Hilka, Schumann, Bischoff 1970: 33], тогда как Трейлл предлагает чтение «…veloces per talos et graves fraudet sors», которое он переводит как «…оборачивать случайность в рассчетливый обман с помощью быстрых и утяжеленных костей», указывая при этом на сходство с CB207, в которой также, по его мнению, говорится об использовании неких «специальных», «поддельных» игральных костей [Traill 2018: 299, 687–688]. Схожий смысл в этих строках усматривает и Воллманн, предлагающий чтение «…veloces et tardos ut habeat talos» («…иметь быстрые и утяжеленные кости») [Traill 2018: 618].
↑ 9b.5 damnandus animus	В рукописи читаем «…dampnandus animus», что не имеет смысла. Бишофф предлагает чтение «…damna notavimus» («…мы отметили убытки») [Hilka, Schumann, Bischoff 1970: 33], а Трейлл читает эту строку как «…damnandus animus» («…человек обречен на страдания») [Traill 2018: 298], в пользу чего делаем выбор и мы.
↑ 10.3 Otto	Личность Оттона не установлена; Трейлл предполагает, что это местный житель, известный своей невезучестью в азартных играх [Traill 2018: 688].
↑ 10.4 Clotho	Клото — одна из сестер-мойр (богинь судьбы в древнегреческой мифологии), прядущая нить человеческой жизнь [Traill 2018: 688].
↑ 11a.5–6	Ср. с Мф. 27:35 — «Распявшие же Его делили одежды Его, бросая жребий» («Postquam autem crucifixerunt eum, diviserunt vestimenta eius sortem mittentes»). Метание жребия здесь, как и в CB196, не столько обозначает конкретную азартную игру, сколько отсылает к этому виду деятельности в целом.
↑ 11b.3 saccus	Полностью проигравшийся игрок вынужден носить одежду, которая в библейских текстах выступает как символ скорби и покаяния [Walsh 1976: 67]. Если в библейском контексте человек добровольно надевает одежду из мешковины, чтобы покаяться, то в CB195 вретище — это вынужденная для игрока мера, поскольку другой одежды у него не остается, что является своего рода пародийным переворачиванием.
↑ 11b.4 cenas	В рукописи читаем «penas» (множественное число винительного падежа от «pena» — «наказание», «кара», «мука»). Этого же чтения придерживается Бишофф [Hilka, Schumann, Bischoff 1970: 33], тогда как Трейлл и Воллманн предлагают вариант «cenas» («ты обедаешь») [Traill 2018: 300, 618]. Мы делаем выбор в пользу последней конъектуры, поскольку союз «dum» («в то время как»), стоящий перед этим словом, требует после себя глагола.
↑ 11b.5–6	В рукописи на месте «penas» (множественное число винительного падежа от «pena» — «наказание», «кара», «мука») стоит «venas» (множественное число винительного падежа от «vena» — «вена»). Бишофф придерживается чтения, представленного в рукописи [Hilka, Schumann, Bischoff 1970: 33], тогда как Воллманн и Трейлл предлагают вариант «penas» (с сохранением дифтонга — «poenas») [Traill 2018: 300, 618], исходя, вероятно, из общего смысла, а также из предположения, что переписчик мог ошибиться, написав преднадначенное для этого места слово «penas» строкой выше вместо «cenas». Христианский Бог традиционно сочетает в себе две функции — миловать и наказывать. Однако в рамках питейной пародии эти два аспекта обычно расходятся: в роли благого, дарующего радость и счастье бога выступает Вакх, тогда как Децию скорее отведена роль грозного и карающего божества [Долгорукова, Бабенко 2022: 158]. Кроме того, Вакх и вино в лирике вагантов часто связываются с победой над страхом смерти [Долгорукова, Бабенко 2022: 156–157].
↑ 12.3 excluditur	Глагол «excludo» обладает широким спектром значений, связанных с движением вовне (исключать, отделять, извлекать, в пассивном залоге — вылупляться и т. д. [Дворецкий 1976: 389]). Здесь он, по всей видимости, применяется для описания сбора денег: собранная сумма буквально «вышла» или «вылупилась» [Traill 2018: 688].
↑ 12.3 denarius	Слово «денарий» служит здесь метонимией денег вообще, а не определенной валютой.
↑ 12.4	Глагол «profor» использован в тексте неслучайно: обитатели таверны, произносящие тосты на различных наречиях, уподобляются апостолам, которые направились во все концы мира проповедовать на разных языках (Деян. 2: 4–11). Апостолы получили свой дар в результате сошествия на них Святого Духа, а пьяницы — в награду от Вакха, который, как писал анонимный автор ранее (строфа 1b), также есть дух. Обратим внимание и на то, что в Библии люди, слышащие, как апостолы заговорили на разных языках, заявляют, будто те перепили вина (Деян. 2:13), что опровергается Петром (Деян. 2:15). В CB195 происходит, таким образом, пародийное переворачивание: многоязычие героев песни, в отличие от апостольского, прямо связывается с выпивкой. Примечательно, что такой же мотив — уподобление бродяг и пьяниц апостолам — встречается также в CB219 и CB221.
↑ 13a.3 Rin	Возможно, река Рейн здесь используется в качестве метонимического обозначения воды [Traill 2018: 688]. Систематическое противопоставление вина и воды, а также запрет на их смешение — это один из распространенных топосов вагантской лирики, подробнее об этом см. статью Н. М. Долгоруковой и К. В. Бабенко [Долгорукова, Бабенко 2024]. Кроме того, в поэзии голиардов также существовала антитеза вина и пива, причем последнее уже в Средние века ассоциировалось с немецкими землями. Так, в стихотворении XIV в., посвященном противостоянию вина и пива, находим следующие строки: Eius regnum est Alemannia, Hanonnia, Brabantis, Flandria, Frederici regnum, Saxonia, Terra Pontis predives, omnia [Raby 1957: 287]. В нашем переводе они звучат так: Его [пива] царство — Германия, Ганновер, Брабант и Фландрия, Королевство Фридриха, Саксония И все чрезвычайно богатое побережье. Быть может, отречение от Рейна в пользу Вакха в этом случае использовалось для обозначение более высокой оценки вина по сравнению именно с пивом, а не с водой.
↑ 13b.1–2	Ср. с Ис. 45:8 —  «Кропите, небеса, свыше, и облака да проливают правду» («Rorate, caeli, desuper, et nubes pluant justum») [Traill 2018: 688]. Речь идет, вероятно, об оплетенном сосуде для вина, вроде тех, что встречаются на полотне Боттичелли (илл. 3).
↑ 13c.2 pro poculis	Схожая ситуация, когда ставкой в игре служит выпивка, встречается также в CB196.
↑ 13c.3–4	В последних строках актуализуется топика беспечности, характерная для вагантской лирики в целом и для этого стихотворения в частности. Композиция стихотворения в некотором смысле закольцовывается: читатель или слушатель прекрасно понимает, что игроки вновь будут вести себя неблагоразумно и чересчур увлекаться игрой, проигрывая не только деньги, но и одежду, из-за чего они будут вынуждены повторить судьбу несчастного человека, замерзающего на холоде (строфа 7).

Иллюстрации

Библиография

Боэций 1990 — Боэций. «Утешение Философией» и другие трактаты / Сост., ред. и вступ. ст. Г. Г. Майорова. М.: Наука, 1990.

Дворецкий 1976 — Дворецкий И. Х. Латинско-русский словарь. М.: Русский язык, 1976.

Долгорукова, Бабенко 2022 — Долгорукова Н. М., Бабенко К. В. Церковь пьяниц: таверна в лирике вагантов // Литературный факт. 2022. № 3 (25). С. 142 –162.

Долгорукова, Бабенко 2024 — Долгорукова Н. М., Бабенко К. В. Мотив смешения вина и воды в поэзии вагантов: генезис и функции // Studia Litterarum. 2024. Т. 0, № 0. С. 000–000.

Bumke 1991 — Bumke J. Courtly Culture: Literature and Society in the High Middle Ages / Trans. by T. Dunlap. Berkley, Los Angeles, Oxford: University of California Press, 1991.

Hartmann 2020 — Hartmann de C. C. Parody in the Codex Buranus // Revisiting the Codex Buranus: Contents, Contexts, Composition / Ed. by T. E. Franklinos, H. Hope. Woodbridge: The Boydell Press, 2020. P. 39–66.

Hilka, Schumann, Bischoff 1970 — Carmina Burana, mit Benutzung der Vorarbeiten Wilhelm Meyers: in 2 Bd. Bd 1.3: Die Trink- und Spielerlieder, Die geistlichen Dramen, Nachträge / Hg. von A. Hilka, O. Schumann und B. Bischoff. Heideilberg: Winter, 1970.

Lehtonen 1995 — Lehtonen T. Fortuna, money, and the sublunar world: Twelfth-century ethical poetics and the satirical poetry of the Carmina Burana. Helsinki: Finnish Historical Society, 1995.

MMMO Database — Medieval Music Manuscripts Online Database. [Digital resource]. URL: https://www.musmed.eu/chant/81063 (date of request: 20.05.2024).

Raby 1957 — Raby F. J. E. A History od Secular Latin Poetry in the Middle Ages: in 2 vol. Vol. II. Oxford: Clarendon Press, 1957.

Traill 2018 — Carmina Burana: in 2 vols. Vol. 2 / Ed. and trans. by D. A. Traill. Cambridge: Harvard University Press, 2018.

Walsh 1976 — Walsh P. G. Thirty poems from the Carmina Burana. London: Bloomsbury Academic, 1976.

Автор вступительной статьи, перевода и комментария К. В. Бабенко, Д. А. Стрижкова.

Исследование подготовлено при поддержке Факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ в 2024 г.